| "Документальная суд. мед. беллетристика" и врачебная тайна |
 |
 |
 |
|
Топик навеян обсуждением книги ВВ Колкутина, хотя вопрос несколько шире и касается не только конкретной книги и автора. Речь вот о чем. Я занимаюсь разработкой молекулярных методов для судебной медицины и криминалистики и меня крайне раздражают различные правовые ограничения на использование ДНК/РНК маркеров для указанных целей. В частности, маркеры, дающие возможность установления определенного медицинского состояния, не могут быть использованы полицией или представлены как доказательство в суде (а их потенциально сотни и тыщщи, офигенно точных и крайне ценных для поиска подозреваемых). Во многих странах законодательство даже не позволяет использовать анализ ДНК для реконструкции внешности. Нидерланды в этом смысле составляют счастливое исключение, только поэтому методы предсказания цвета глаз, волос и кожи по ДНК были разработаны в этой стране. Впрочем, чтобы их использование в суде стало возможным, потребовалось специальное заседание местного Парламента с принятием соотв. поправок к местному законодательству. В соседних странах, и большинстве стран мира, такие тесты по-прежнему вне закона. Т.о. в цивилизованных странах отношение к информации личного характера, в т.ч. получаемой в ходе криминалистического или судебно-медицинского расследования, граничит с параноей. Для российских реалий также ничего нового в этом нет, речь идет о врачебной тайне (будь она свята и неприкосновенна во веки веков, аминь!). Если же говорить конкретно о судебной медицине, то можно вспомнить статью 16 ФЗ N73: "Эксперт не вправе: ... сообщать кому-либо о результатах судебной экспертизы, за исключением органа или лица, ее назначивших." Собс-но отсюда вопрос, непосредственно касающийся обсуждаемой темы: каковы этические и правовые нормы публичного оглашения результатов экспертиз, проведенных в свое время судебно-медицинским эскспертом? Я могу только описать своё (замечу, не профессиональное!) отношение к случаям, представленным в обсуждаемой книге: 1) Киров. Про него - да что угодно! Он личность настолько мифологизированная, что личного у него почти ничего не осталось. Обкончался, обосса..ся или обоср...лся он, до или после смерти... менее охотно, но тоже соглашусь, что драгоценнейшая широкая публика имеет право знать (хотя, не хотелось бы, чтобы СМЭ, который будет вскрывать меня, написал об этом в газетах  );2) Мильда Драуле. Под регулирование суд-мед экспертизы она вообще не попадает. Все этические вопросы - исключительно общегуманного характера, как то уместно ли сплетничать, не имея никаких доказательств Однако, в книге имеются два других примера публичного оглашения судебно-медицинской иноформации личного характера. Во-первых, Агафонов. Практически вся медкарта открыта. Мало того, что оглашена информация, имеющая отношение к смерти, зачем-то рассказывается о результатах гистологического исследования, выявившего некое заболевание сердца. Оно по-любому не играло никакой роли в смерти Агафонова и использовано в книге чисто в кач-ве аргумента в пользу общей небрежности лечащих врачей. ИМХО, ст. 16 ФЗ N73 откровенно похерена в пользу художественного приема. Второе, рядовой Сычев. Тут уже речь уже прямо идет об оглашении результатов генотипирования пациента. Сразу скажу, я не совсем согласен с интерпретацией результатов, но важно другое - пациент давал согласие на публикацию приватных данных? Сомневаюсь. Это всё, что касается книги. В общем, сугубо ИМХО, но - жанр "документальной судебно-медицинской беллетристики" не имеет права на существование как таковой, возможно за исключением давно произошедших исторических случаев (причем, понятие "давно" выжившие потомки имеют право определить в суде). Просто в силу необходимости соблюдения врачебной тайны.
|